«Настоящие люди» (ненэй ненэця») – самоназвание ненцев, коренного населения полуострова Ямал, и название комплексной этнографической экспедиции 2015-2016 гг. Участники проекта и посетители данного ресурса на год станут частью семьи оленеводов, чтобы погрузиться в жизнь кочевников Арктики XXI века.
Сейчас мы находимся в поселке Яр-Сале. 20 марта мы вместе с Костей и Алей со всеми нашими вещами выехали на снегоходе в поселок. Поначалу мы планировали вернуться непосредственно ко Дню оленевода (2-3 апреля), однако хозяева решили ехать раньше. Связано это со стратегией весенних касланий, которую выбрал Костя.
Заранее загадывать нельзя, но в тундре ходят разговоры о предстоящих апрельских оттепелях и дождях. Хозяин хочет откочевать подальше на север к ягельным пастбищам на Ясавэе (мы стояли в этом районе в ноябре – начале декабря), чтобы встретить возможные погодные аномалии в безопасном для оленей месте. Кроме того, вскоре в сторону летних пастбищ выдвинутся семьи «13-го района», и Костя рассчитывает находиться на достаточном расстоянии, чтобы не допустить размешивания стад.
В наши последние дни на стойбище Костя собирал («ставил») новую нарту – об этом мы напишем в отдельном посте. Вместе с хозяевами мы заготовили для Костиных родителей, остающихся на несколько дней вместе с Семеном и Пэдавой, достаточный запас нарубленных дров и льда.
Мы выехали со стойбища около 9 утра в отличную солнечную погоду, но уже через несколько часов пути (а ехать нам предстояло 250 км) началась пурга: снег с сильным ветром и практически нулевой видимостью. Мы продолжали ехать, часто останавливаясь, когда Костя сверялся с навигатором. В середине пути проезжали трудный участок пути с несколькими крутыми оврагами, в одном из которых в снегу серьезно застряли сани. Пришлось попотеть, толкая снегоход и сани и растаптывая неудачно подвернувшийся на узком пути сугроб.
Доехав до фактории Порц-яха (190 км от нашего чума), где работает сестра Кости Алена и в данный момент брат Радик, мы попили чай и отдохнули. Предполагали остаться на ночлег, чтобы переждать хад и потом ехать при свете дня, потому что у Костиной Ямахи перегорела фара, однако погода на некоторое время успокоилась и мы решили ехать до Яр-Сале при лунном свете. Мнимое затишье быстро сменилось вновь обрушившейся метелью. Костя пробовал ехать с лобовым фонариком, но, к нашему счастью, мимо проезжал другой снегоход, за которым мы и двигались до самого поселка. В дом вошли в 3 часа ночи, магазины были уже закрыты, поэтому, просто попив чай, мы рухнули спать.
В поселке мы встретились с нашими мордыяхинскими соседями – семьями Кости и Ярослава Худи. Сейчас идут весенние каникулы, и наши хозяева решили забрать своих школьников в тундру, но не для того чтобы просто погостить в родном чуме. Для ближайших касланий нашей семье после нашего отъезда нужны рабочие руки, чтобы вести аргиши.
23 марта мы проводили Костю, Алю, Яну, Олю, Едэйко и Хасавако. Мы пока не прощались (признаемся, нам очень грустно об этом думать), потому что хозяева привезут детей на День оленевода и к началу IV четверти. С ними мы передали приветы Маманьке, Наче, Семену и Пэдаве, с которыми мы попрощались до следующего нашего приезда.
Всем привет! Это наши последние дневниковые записи из тундры. 20 марта поздно вечером мы вернулись в поселок Яр-Сале. Даже не верится, что прошел целый год экспедиции.
29.02.16 мы проводили Альбину на поезд, и в тот же день собака Радика Хутю ощенилась. Оставили одного щенка. Долго думали, как его назвать. На Ямале есть стандартный набор кличек, как правило, связанных с окрасом, длиной и жесткостью шерсти. Обещаем, что позже подробнее напишем о жизни ненецких собак и об их именах, а пока приведем несколько примеров. Лапа – пес с отличающейся по цвету шерстью, соответственно, на лапах, Пэяк – на лбу, Икча – на шее. Налто назовут черную пушистую собачку, а Хутю – распространенное имя для сучек. Хозяева сначала выбрали имя Яндо (пес с жесткой шерстью), а потом, с подачи детей, стали называть щенка Малышом.
Хутю со щенком. На нижнем снимке ее годовалая дочка Икча.
Первый день календарной весны обрушился на нас пургой. Тундровая весна начинается только в мае. Два дня пурги сменились резким похолоданием до -25/-30ºС. Уже давно мы не зажигаем по утрам керосинку – солнце через небольшое круглое окошко хорошо освещает чум. Кроме того, солнечные лучи теперь греют и высушивают вещи, находящиеся на улице, такие как покрышки чума и нарт. Пока Альбина была в отъезде, Александра опять оставалась за хозяйку.
(нажмите "Читать полностью")
Продолжаем февральские хроники тундровой жизни. 21 февраля у нас снова останавливались гости – обратно в Яр-Сале ехал Рома, везя с собой в поселок Михаила Подовича Худи (его чум стоит севернее нашего) с дочкой Яной и сыном Вататко.
Ночью, только мы легли спать, услышали звук какого-то подъезжающего транспорта. Костя с Александром выскочили на улицу. Возле чума остановился вездеход, в отдалении, на зимнике, стоял «Урал». Мужчина из вездехода рассказал, что они из Лабытнаног (видимо, «коммерсант»), впервые едут на Бованенково, везут продукты. Объяснил, что подъехал к чуму, потому что они стреляли куропаток и не хотели бы, чтобы хозяева чума подумали, что они целились в оленей. Незнакомец спрашивал мясо, рыбу и рога, предлагал пойти к «Уралу» выпить водки, но Саша с Костей отказались, распрощались и, удивленные странным визитом, легли спать.
22 февраля утром мы планировали пилить рога быкам, которые уже начали их сбрасывать. Оленеводы стараются вовремя спилить их, чтоб поменять на бензин, продукты или деньги. Костя на «буране» собрал пасущееся в отдалении стадо и неожиданно для нас вернулся к чуму с мертвым оленем. Это был молодой и очень хороший ездовой бык по имени Яник (Спокойный). Его шкура в пяти местах была пробита дробью. Олень был еще теплый, значит, умер относительно недавно. Хозяева очень расстроились – рабочего быка было особенно жалко. Кто мог такое сделать?
По словам Кости и Али, они уже несколько лет стоят рядом с этим зимником, и никогда никто не стрелял в их оленей. Вокруг нас километров минимум на 20 с лишним нет других чумов, да оленеводы-соседи и не могли бы сделать такое. Нам рассказали, что на Хэнской стороне, в районе Кутопъюгана, где зимуют ярсалинские бригады, такие прецеденты случаются, и виновными оказывались поселковое или городское население, водители, т. е. не тундровики. До вчерашних ночных гостей и после них машины по зимнику не проезжали. Анализируя их поведение, мы вспомнили их странное желание «стрелять куропаток» ночью.
Мы сошлись во мнении, что наверняка это дело рук наших ночных посетителей. Мы связались с полицией в Яр-Сале. Дежурный подробно расспросил Костю о вездеходе и его водителе и обещал перезвонить. По его словам, возможно их задержат для досмотра на Бованенково (хотя мы прекрасно понимаем, что доказать что-либо в такой ситуации просто невозможно). Сотрудник органов объяснил Косте, что в любом случае для выяснения ситуации придется приехать в поселок. Слушать такое было поистине странно – с одной стороны процедура дачи показаний кажется вполне логичной, но объяснить сотруднику полиции, что у семьи нет ни возможности, ни бензина для незапланированных поездок по тундре на 500 с лишним верст мы не могли. «Ну, вы же ездите на чем-то? … У вас же снегоход есть?», – вот и все что мы слышали. Чем все кончится, мы пока не знаем, но как ехидно заметил наш хозяин, ради какого-то забредшего в тундру белого медведя вертолет МЧС пригонят, а подстреленный олень – это проблема, по поводу которой его же владелец должен давать «объяснения» в районном центре, расположенном на сотни километров от чума.
Подстреленный ездовой олень Яник:
(нажмите "Читать полностью")
Продолжаем наши февральские заметки:
12 февраля ночью на обратном пути из Панаевска у нас остановились Алин брат Ханута с мамой. По дороге за 200 км до их чума на Морды-яхе у их снегохода сломались амортизаторы. Решили ехать на Костином «буране» обратно в поселок. Тундровики, покупающие зарубежную технику по-своему решают проблемы с запчастями. Их покупают с рук или заказывают и долго ждут, наконец, просто покупают в поселковых магазинах, где они стоят гораздо дороже, чем на «земле». Найдя по телефону нужные детали, Костя с Ханутой быстро собрались, чтобы проделать почти 600 км в обе стороны. Алина мама осталась в чуме. Мы много общались, составляли генеалогическое древо многочисленных родственников.
Обсуждали мы и отличия, связанные с ориентацией в пространстве у разных народов. В ненецком языке есть два обозначения для направлений право-лево. В учебниках обычно приводят такое: маханя' – направо, сятаня' – налево. Эти слова образуются от маха (спина) и ся”(лицо). Ориентация на спину и лицо иногда сбивает с толку и самих ненцев. Многим удобней пользоваться иня'и вэня', что буквально переводится: со стороны ӈэва' иня (повода для управления упряжки, идущего от морды передового оленя, самого левого в упряжке), что значит – налево, и с неправильной стороны – другой стороны от передового – направо.
Другой пример – ориентация в чуме. Половые доски, лежащие ближе к печке, называют «нижними», а те, что возле постели – «верхними». Таким образом, когда просят спуститься ниже или подняться выше – это значит, надо переместиться к печке или сесть подальше на постель. Поначалу нас это немного сбивало с толку.
Еще одно наблюдение связано с реками. В русском языке река начинается с истока, а кончается устьем. В ненецком языке исток – яха' мал, что переводится как реки конец, край. Устье – яха' ня”ав (яха – река, ня”ав – открытая часть чего-либо, отверстие, дыра).
С предыдущего дня сильно потеплело. В последующие дни температура колебалась от -1 до -10ºC.
14 февраля:
Наш чум находится гораздо севернее, чем большинство стоянок частников, поэтому мимо нас редко проезжают тундровики. Бригадные стада с конца декабря до конца марта проводят на так называемой Хэнской стороне (или Надымской) – на другом берегу Обской губы. Сегодня по пути к Байдарацкой губе заезжали пить чай хорошо знакомые по этому году Яптики: Яша, Ефим и их дядя. К вечеру вернулись Костя с Ханутой. На фактории Порца-яха (в 60 км к северу от Яр-Сале) наш хозяин купил 300 буханок хлеба.
16 февраля:
Все жители нашего чума заняты повседневными делами: Костя делает нарту, Александр помогает ему, распиливая доски, Аля шьет малицу для Семена, Александра помогает по хозяйству и занимается с детьми. За последнее время у нас оживленное движение – вечером из Яр-Сале приехал Костин родственник Роман Сэротэтто – сын одного из самых богатых оленеводов Ямала – Медко (Василия Токолевича). Рома ехал на Бованенково.
Рисуем красками. Александра, Семен и Пэдава:
(нажмите "Читать полностью")
Календарная зима скоро закончится - и до окончания экспедиции тоже осталось совсем немного. А мы продолжаем вести хронику наших дней в тундре.
26 января: уже несколько дней держится плохая погода: -20ºС с ветром и поземкой (танзер''). Аля шила на ручной швейной машинке, Александра перешивала капюшон для Саши. В разных районах Ямала существуют свои типы покроя ненецкой одежды, в том числе мужских капюшонов («шапок», как их называют в тундре). Капюшон Сашиной рабочей малицы сшит неправильно, поэтому лоб остается открытым, что потребовало ремонта. На следующий день надеялись на улучшение погоды – семья давно уже собирается откаслать на юг, за реку Юрибей.
Самые старшие и самые младшие смотрят мультфильмы:
Саша за шитьем:
(нажмите "Читать полностью")
Наши школьники провели все праздничные дни в чуме. Два года подряд их не забирали из интерната на зимние каникулы – чум, впрочем как и сейчас, стоял далеко от поселка. Осенние каникулы почти все воспитанники школы-интерната проводят в поселке, на зимние некоторых из них родители увозят на снегоходе или, что реже, на поезде. В эти дни дети нашей семьи отдыхали, играли на улице, катались на детских нарточках, смотрели мультфильмы и кино. За несколько вечеров мы посмотрели все «Звездные войны», в том числе экранную копию только вышедшего седьмого эпизода (да простят нас непримиримые борцы с пиратами). Все население нашего чума, от маленького Пэдавы до Маманьки с Начей, внимательно смотрели межгалактические приключения. Пожилые родители Кости всегда оживленно обсуждали героев фильма, наделяя их ненецкими прозвищами. Угадайте, кого они назвали Харико (Ушастик), Тарцавэй (Шерстистый) и Паридена ӈылека (Черный злодей)? Особо полюбился родителям «Коломбо вэсако» – мы пересмотрели все имеющиеся у нас серии.
Новые поклонники «Звездных войн». Несколько вечеров – все эпизоды:
(нажмите "Читать полностью")
Конец 2015 года приближался неумолимо, а мы продолжали дневниковые заметки.
25 декабря Костя с Александром встретили на станции Сашу с Алей и отпущенными из интерната на каникулами школьниками: Яну, Олю, Едэйко и Хасавако.
На следующий день, 26 декабря, Костя с Александром на снегоходе с санями уехали в Яр-Сале – приблизительно за 250 км от нашего стойбища. Они должны были привезти оттуда бензин (на поезде его провозить нельзя) и разные заказы к Новому году. Ехали они два дня – из-за начавшейся пурги пришлось ночевать в чуме Яптиков около 13-го разъезда, за 90 км от нашего чума. Радик, Света и Мянгча еще 18-го декабря тоже уехали в поселок. В их чуме остались только собаки, за которыми нам нужно было присматривать.
Население нашего чума в эти предновогодние дни занималось обычными домашними делами: пилили и рубили дрова, ходили за льдом на озеро, разбирали нарты, Аля ездила проверять стадо на пойманных оленях. Дети вместе с Сашей вечерами делали украшения для чума: вырезали снежинки, клеили гирлянды из цветной бумаги, рисовали рисунки и открытки.
Несколько слов о дороге Кости и Александра, которая выдалась достаточно сложной. Наверное, многие думают, что снега в тундре много, раз тундра на севере. Это не так. В тундре, лишенной леса, снег не задерживается. Так было и сейчас – хад (пурга), дувший несколько дней попросту «сдул» снег к югу от Юрибея, и тундра выглядела как в сентябре – бурые замерзшие проплешины, чуть присыпанные снегом. Ехать по такой поверхности на снегоходе достаточно сложно, а пассажирам в санях, которые тащит буран совсем несладко – они "считают" буквально все кочки.
Все дела в Яр-Сале мужчины, как и планировали, завершили в один день и уже 29-го декабря двинулись обратно. Дорога оказалась более легкой и с парой остановок в чумах на чай уже к вечеру Костя и Александр были у себя дома.
(нажмите "Читать полностью")
Продолжаем наши декабрьские заметки.
15-16 декабря 2015 года: мы заново переставляли чум – Але не понравилось, как он был поставлен впопыхах после каслания. Решили поставить шесты шире, лучше натянуть покрышки. Радик со своей семьей ставили рядом второй чум.
После «воссоединения» мы с Костиными родителями снова, как весной, стали жить на одной стороне чума и поменялись сторонами с Алей и Костей (они переложили постели и вещи на правую от входа часть чума, а мы – на левую). Также мы переставляли нарты и перекладывали в них вещи.
Наши чума стоят в нескольких десятках метров от зимника Лабытнанги – Се-яха, по которому часто ходят грузовые машины. На этом месте мы проведем несколько недель. Олени пасутся в 1,5 км к югу и периодически приходят к чуму. В 27 км к юго-востоку от нашего стойбища находится станция Юрибей (15-й разъезд промышленной железной дороги Обская – Карская), куда Костя с Александром регулярно ездят на снегоходе за «сухими» дровами – бревнами, которые выгрузили там по федеральной программе обеспечения дровами тундрового населения. Заметим, это существенно облегчает жизнь – на зимние месяцы кусты тальника остались в прошлом:).
Перестановка чума. На фото Альбина, Яна' мама и Александр:
нажмите "Читать полностью"
Как мы уже писали, хозяева изменили план зимовать на реке Ясавэй и решили следовать прошлогодним маршрутом – в район реки Юрибей. Нам предстояло пройти около 50 км до одной из зимних стоянок в ограниченные сроки, потому что 17-го декабря Александра и Альбина должны были на неделю ехать в Салехард и в Яр-Сале.
Отдельно хотим сказать, что за последнее время нам мало удается фотографировать и снимать видео, потому что нам приходится много помогать нашим хозяевам в повседневных делах. В этом смысле долгое пребывание в тундре отличается от кратковременных приездов, когда исследователь/турист/журналист живет в чуме как гость и может делать съемки. Кроме того, как обычно вмешивается погода – наша техника запотевает, световой день короток, наконец, нам просто холодно. Честно говоря, руки просто коченеют, и мы теперь часто мечтаем о личном операторе.
07.12.15 добираемся на 51-ю стоянку: N 69º28'37,9'' E 069º46'00,9''. Расстояние по прямой от предыдущего места – 4 км.
Как всегда в день каслания встали в 5 утра. Еще ночью началась пурга, но Костя все равно решил каслать, предчувствуя улучшение погоды. После длительной стоянки обычно много работы, и сборы получаются долгими: нужно почистить заледенелые нарты, как следует отряхнуть покрышки чума. Как говорит наша хозяйка, слишком много вещей достали из нарт.
Дни стали совсем короткими, поэтому все сборы происходят в темноте. Складывая постели и одежду в нарты-юхуны во время пурги, мы до последнего думали, что Костя скомандует отбой, но хозяин был непреклонен – мы должны были добраться до Юрибея в срок.
Когда ерколаварили, небо частично просветлело, ветер немного стих. Уже много дней подряд солнце невозможно увидеть: небо затянуто плотными облаками. Наш навигатор уверяет, что восход солнца в этой части Ямала был 17 ноября (или 18-го?) Сейчас, когда мы пишем отчет, наш навигатор разряжен, так что желающие могут поверить нам на слово, а дотошные читатели легко могут прояснить этот вопрос для себя. Люди, не бывавшие на Севере, часто живут мифами и стереотипами о полярной ночи, почерпнутыми зачастую из массовой культуры. Настоящая полярная ночь бывает за 80-ым градусом северной широты, а населенная часть Заполярья, в том числе Ямал, находится южнее. В самый темный месяц, декабрь, солнце не поднимается над горизонтом, однако световой день есть, и длится он около 5 часов. Выглядит это для нас действительно необычно – солнечный диск не виден, но в середине дня в южной части горизонта разливается полоса янтарного цвета – зрелище правда очень красивое.
В этот раз Александр вел Алин аргиш, а хозяйка вместе с Пэдавой на снегоходе гнала стадо сзади. Из-за долгих сборов проехали всего 3,5 км – начало темнеть, и Костя велел останавливаться; чум мы ставили уже в темноте. Погода по прежнему оставляла желать лучшего – пуржило, и видимость была совсем ограниченная. Наутро снова намечалось каслание, а мы, засыпая, мечтали о хорошей погоде.
08.12.15 г. - 52-я стоянка, ее координаты: N 69º20'54,2'' E 069º49'27,4''. Расстояние по прямой от предыдущего места – 14,3 км.
Снова перекочевка. Сегодня по здешним меркам совсем тепло, не ниже -10ºС. Ветра почти нет, снег не метет. По сравнению со вчерашним днем каслание показалось нам просто курортным. Собирались быстро, чум снимали в темноте – это стало уже привычным делом. Мы разбили стоянку рядом с просчетным коралем Хариума'ва''.
Семен во время перекочевки:
(нажмите "Читать полностью")
С наступившим новым годом всех читателей нашего блога! Мы отпраздновали новый год в чуме. К его жителями приходили Дед Мороз и Снегурочка, одаривали подарками. Да и сам чум мы украсили к празднику. Надеемся скоро показать фотографии. А пока продолжаем публиковать дневники экспедиции, и рассказываем про декабрь в тундре.
4 и 5 декабря Костя и Саша во второй раз ездили на снегоходе на Юрибей. Цели те же – бензин за рога и хлеб (за деньги), заказанный факторщику еще в предыдущую поездку. Повторно расписывать тундровой бартер не будем, но скажем несколько слов о поездках на снегоходе через тундру. Вот мы пишем «поехали на Юрибей», а на деле это значит – проехать 60 км до родительского чума и еще чуть менее 30 км до забойки, где факторщик Анатолий одаривает бензином и продуктами. Иными словами в первый же вечер Костя с гружеными санями отмахал по тундре около 150 км.
Здесь надо понимать, что тундра – не шоссе, это укрытая снегом (часто очень глубоким) равнина с застывшими на морозе кочками, представляющими сложность как для водителя, так и для пассажира (или пассажиров) в санях, которые "считают" все эти неровности. Другая проблема – это реки и озера с из занесенными снегом склонами. Все это вносит в такие разъезды элемент экстрима, а порой и откровенного риска. Надо сказать, что травмы, полученные на снегоходе – дело обычное.
Удовлетворяя наш интерес, Костя специально заехал на забойный пункт на Юрибее, где Саша смог наблюдать работу этого комплекса. В ямальской тундре существует несколько «забоек» предприятия «Ямальские олени», осуществляющего приемку оленины у совхозных бригад и оленеводов частников – в Яр-Сале, Сё-яхе, Паюте и на Юрибее. Мясо обычно принимается в течение ноября – начала декабря. В день посещения УХК «Юрибей» туда пригнали забойных оленей частники из панаевской тундры.
Как правило, на забойке остаются только туши – шкуры, головы, требуха и прочее выкидывается. В этом году, как говорят, порядок изменился, и шкуры остаются на дальнейшую переработку, как это делается, к примеру в Скандинавии. В то же время, нашим мужчинам, как и многим другим тундровикам, дали шкуры, а также головы только что забитых оленей.
Костя и Саша вернулись с бензином и хлебом вечером 5 декабря. В этот период планы наших хозяев изменились. Первоначально они хотели зимовать на реке Ясавэй – севернее всех своих соседей, ближе к местам, где они кочуют летом. Кроме того, Костя вполне резонно опасался, что на традиционном месте его прежних зимовок ягель изрядно вытоптан стадами бригад и частников. Тем не менее, нам все равно придется идти туда – в сторону родительского чума, где, к тому же находится не один десяток отколовшихся Костиных оленей. Таким образом, впереди у нас около 60 км, которые нам предстоит пройти к середине декабря.
УХК Юрибей:
(нажмите "Читать полностью")
Публикуем продолжение наших дневников - мы добрались до конца ноября.
20-24 ноября: Когда вернулись Костя, Аля и Саша, погода испортилась. Обычно ветер со снегом здесь называют общим словом хад – пурга. В этот раз хозяева сказали, что настал ненэй (настоящий) хад: ветер, сбивающий с ног, снег, минимальная видимость, -20Сº. В такую погоду невозможно долго что-то делать на улице.
Пока хозяева ездили в кораль "сортировать оленей", у нас закончились дрова, и заготовить их до пурги мы не успели (место, где можно нарубить тальник, в 8 км от чума). У нас оставалась охапка порубленного ранее тальника и немного «сухих» дров (березовых поленьев). В эти дни без дров остались и другие семьи, занимавшиеся сбором оленей. Для экономии дров печку мы топили только три раза в день, когда варили чай. За 4 дня непогоды в ход пошли несколько Костиных деревянных заготовок и «временные» хунеры (хунер''– циновки из тонких березок, которые кладутся на снег под постели) – ветки тальника, которые мы подкладываем в те места, где не хватает настоящих хунеров. Варить мясо мы не могли, поэтому ели мороженую рыбу (ее нам передали родственники с Юрибея) и пили чай. В чуме было холодно – сидели, укутавшись ягушками. Выход на улицу – целый подвиг, после которого необходимо старательно выбивать с одежды снег.
Нет худа без добра – во время хада мы много общались при свете керосинки. Хозяева рассказали, что в чуме есть свой аналог духа-домового – харцо. Иногда можно услышать особый скрип шестов чума. Такой скрип предвещает плохую погоду, и его издает именно харцо. По легенде один ненец как-то раз услышал харцо и сильно разозлился. Он взял топор и изрубил шест, от которого доносился скрип. Тогда харцо перекинулся на другой шест – мужчина сломал и его. Так перерубил он все шесты в чуме, после чего харцо заскрипел из живота ненца, и тот зарубил сам себя.
Спустя 4 дня, 24 ноября, пурга немного стихла, мы ерколаварили, чтобы Аля с Костей на упряжках поехали за дровами. В тот вечер мы хорошо топили печку, варили суп и просто радовались жизни.
25-27 ноября Аля с Костей снова уехали арканить оленей, на этот раз к родному дяде нашей хозяйки – Георгию Айбаевичу Худи. Там они и остались ночевать. Арканил оленей, естественно, Костя, Альбина же помогала гнать их в чум. В этот раз привели 13 оленей. Таким образом, за время осеннего сбора размешавшихся оленей хозяева пригнали 73 оленя, и стадо на вид стало гораздо больше.
В дополнение к погодным «радостям» у нас кончился талбэй нянь (сухари). Осенью это случается почти у всех семей. Если нет возможности купить хлеб по пути на фактории или в промышленном поселке, люди «занимают» у соседей этот важнейший в тундре продукт. Как говорят, можно прожить некоторое время без мяса, рыбы, масла и сахара, но без хлеба – «вообще не жизнь». В итоге Аля съездила на упряжке в чум за 10 км к Алексею Подовичу Худи (наши хозяева стояли с его семьей прошлым летом) и привезла мешок свежего хлеба. Большинство людей в тундре понимают, что могут однажды оказаться в ситуации, когда останутся без хлеба или бензина, поэтому обычно стараются помогать друг другу. В тот же день, 27.11, Костя с Сашей съездили на снегоходе на одну из весенних стоянок, откуда забрали буранные сани (деревянный короб на тяжелых, подбитых пластиком полозьях), которые в тундре используют как прицеп для снегохода для перевозки грузов.
28.11-01.12.2015 г.
Александр и Костя подготовили снегоход (нужно было поменять масло и маслофильтр) и уехали на Юрибей за бензином, хлебом и другими продуктами, а также на разведку – узнать, где какие чума стоят впереди нас. Первоначально они ехали 60 км до чума на реке Юрибей, где летом и осенью стояли родители Кости и его брат Радик с семьей.
С утра Костя и Саша поехали по окрестным чумам и попали с корабля на бал – надо было помочь соседям арканить размешавшихся оленей. В который раз зимой мы пожалели, что не взяли в дальнюю поездку наши камеры – зрелище было действительно захватывающим, когда 15 мужчин арканили в стаде численностью около 1500 оленей. Костя и Саша хотели вернуться в свой чум на следующий день, 30 ноября, но началась пурга, и они вынуждены были отсиживаться в чуме. 1 декабря Костя и Радик снова арканили, на этот раз уже своих своих оленей у Юрия Худи, одного из оленеводов, стоявших на Юрибее (кстати, им помогал и 13-летний сын хозяина, Антон, как и Рако, бросивший школу), и лишь вечером Костя с Сашей смогли поехать в Костин чум на Ясавэй.
Оленеводы арканят размешавшихся оленей в стаде около чума Яптиков:
нажмите "Читать полностью"
В преддверии самого короткого светового дня ямальской зимы предлагаем вспомнить лето и посмотреть наш фильм "День каслания".
Материал отснят еще в августе и смонтирован почти в "полевых" условиях. В фильме представлен обычный день перекочевки: от пробуждения стойбища до отхода ко сну уже на новой стоянке.
Для того, чтобы вы представляли график такого дня, в углу кадра мы поместили отсчет времени. Некоторые моменты не попали в кадр, поскольку руки обоих участников экспедиции были заняты сборами.
Почти весь период с последнего нашего отчета мы стояли на одном месте, куда прикаслали 14 ноября. Стадо паслось недалеко от чума, «ручные» олени-авки постоянно гуляли вокруг жилища.
В эти дни хозяева продолжили сбор своих оленей из чужих стад. Костя уехал на упряжке к нашим летним соседям, взяв с собой несколько старых ездовых быков, чтобы обменять их на молодых оленей у Ярослава. Старых быков Ярик сдаст на юрибейскую забойку. Такие обмены – ежегодная практика среди оленеводов.
Работа забойных пунктов, установленных мясоперерабатывающим предприятием «Ямальские олени» в с. Яр-Сале, с. Сё-яха, на станциях Паюта и Юрибей, стартовала в этом году с начала октября. Предприятие напрямую сотрудничает с бывшими совхозами, а также принимает мясо у оленеводов-частников. Частники могут сдать мясо, если они состоят в общине (форма ИП, организованная на основе «традиционных» отраслей хозяйства). Оленеводы, не входящие в общину, могут сдать мясо, передав своих оленей вместе с животными родственников или знакомых.
В этом году цена за килограмм мяса – 180-200 руб. В среднем с одного оленя получается 7-10 тысяч. Далеко не все оленеводы-частники сдают оленей. Например, наши хозяева последние три года, особенно после падежа оленей 2013 года, берегут стадо. Насколько мы можем оценить, индивидуальные хозяева сдают на забойку около 10% оленей от общего числа голов в стаде, при этом без риска забивают оленеводы, владеющие стадами от 400-500 голов.
(нажмите "Читать полностью")
7 ноября мы прибыли на 48-ю стоянку, вот ее координаты: N 69º42'41,1'' E 069º24'54,4''. Расстояние по прямой от предыдущей стоянки – 14 км. На этом каслании мы пересекли замерзшую Лимбя-яху, вспоминая, как переваливали ее по воде в мае (об этом можно прочитать здесь). Встали в ягельном месте, где предстояло провести несколько дней.
8 ноября Костя снова уехал в просчетный кораль арканить своих оленей в стадах частников, до которых дошла «очередь». В этот же день неожиданно нагрянули гости – Мянгча (Костин племянник), покинувший нас летом, и Сергей Худи – сын Ярослава. Они заехали по пути в тот же самый кораль, заночевали и поутру уехали.
Здесь люди ездят по лишенной для нас четких ориентиров местности на десятки километров, причем не только в световое время, но и в темноте. Оленеводы знают каждую кочку по маршруту своих касланий. Ясной ночью ориентируются по звездам, по запаху дыма от печки. Если человек едет на упряжке в пургу, рядом с чумом могут зажечь «факел» – смоченный в солярке кусочек дорнита, помещенный в консервную банку. В то же время не стоит, как это многие делают, излишне делать акцент на «сверхъестественных» способностях тундровиков к ориентации – мы наслушались историй о плутаниях по тундре, зачастую многодневных. Добавим, что в арсенал многих ненцев сегодня входят и навигаторы, существенно облегчающие передвижения.
Сергей и Мянгча на упряжках. Двое ребят (13 и 17 лет от роду) едут на 40 км по тундре.
Олени и «солнечная радуга». Уже который раз мы наблюдали радугу вокруг солнца в ясный морозный день:
48-я стоянка:
10-го ноября вернулся Костя, а на другой день мы снова каслали.
(нажмите "читать полностью")
Мы продолжаем публикацию дневниковых записей.
Прикаслав на новую стоянку 27 октября, мы задержались на этом месте больше недели. Недалеко от нас каслают другие оленеводы-частники, «зажав» нас в определенном коридоре движения. В этот период года оленеводы стараются собрать оленей, «размешавшихся» когда-то со стадами других хозяев или бригад. Осенью, как мы уже писали, бригады и некоторые частники работают со своими оленями в просчетном корале, где отделяют животных для забойки. После этого ненцы кочуют к забойным пунктам. Оленеводы этого района тундры сдают мясо на забойку, расположенную на Юрибее.
29 октября мы ерколаварили, чтобы забить оленя на еду и выбрать оленей на упряжки. Наш Костя уехал в длительную «командировку» в поисках своих оленей. Он заезжал в чум вместе с Костей Худи (нашим летним соседом) несколько дней спустя и вместе с ним отправился в просчетный кораль.
В эти дни за оленями в стаде присматривала Аля. В бригадах стадом занимаются пастухи, женщин такая работа не касается. В семьях частников женщинам зачастую приходится выполнять и мужские обязанности. Каждый день мы вставали в 6 утра, и после утреннего чая Аля ехала на упряжке на дежурство. Она волновалась, боясь упустить стадо, которое могло смешаться с оленями соседних оленеводов. В течение дня она несколько раз уезжала проверять стадо, особенно важно делать это вечером, потому что олени могут далеко уйти. Пастух должен дождаться пока олени из сбившегося в кучу стада немного разойдутся и остановятся, чтобы рыть ягель и отдыхать.
Поскольку без Кости мы не могли ерколаварить и выбирать новых оленей для Алиной упряжки, хозяйка каждый день запрягала разных «ручных» оленей-авок, приманивая их хлебом. Несколько раз она ловила быков (не ручных) арканом, но не как это делают мужчины, а словно в силки, раскладывая на земле петлю (вокруг пятна мочи, которую некоторые олени очень любят из-за содержащейся в ней соли, которой животным не достает на ягельной диете) и затягивая ее, когда туда наступит нужный олень. Следует отдать должное нашей хозяйке – со стадом в отсутствии Кости все было в порядке.
Эта стоянка располагалась рядом с оставленными весной нартами, которые Аля привезла, и мы все вместе разобрали и переложили вещи.
Самое большое преимущество этой стоянки – наличие дров (кустов тальника-неро) близко от чума. Это позволило часто отпить печку и согревать пока еще «летний» чум (на этой стоянке мы были еще без зимней меховой покрышки чума). Кроме того, за время стоянки нам надо было заготовить дрова впрок, поскольку на будущих стоянках дрова будут маленькие и далеко. Мы ходили за тальником, потом грузили на нарту и везли к чуму. Для того чтобы компактно уместить дрова в нартах, их нужно было порубить и сложить в кучки. Нарубили три нарты дров. Наверное, сделали бы больше, но помешали несколько дней пурги. За это время нашим лозунгом стало: «Дрова близко!».
(нажмите "Читать полностью")
25 октября мы прибыли на нашу 46-ю стоянку: N 69º53'58,9'' E 069º03'03,3''. Расстояние по прямой от предыдущего места – 17,1 км.
Снова перекочевка. За несколько дней касланий привыкли к алгоритму сборов, поэтому собираться стали быстро. В этот день снова переваливали Морды-яху, она течет петлей. По дороге Александра «потеряла» нутос (нарту с шестами чума) – порвалась упряжь. Гнавшие сзади стадо Альбина и Александр помогли прицепить его обратно к аргишу. Хозяева рассказывают, что такое происходит периодически. Иногда женщины могут оставить несколько нарт на полпути и заметить пропажу только прикаслав на место стоянки.
Олени перед переправой через Морды-яху В этом году мы перевалили эту реку 4 раза: дважды по воде и столько же по льду.
(нажмите "Читать полностью")
19 октября мы прибыли на 42-ю стоянку с начала экспедиции. Ее координаты: N 70º11'49,2'' E 067º51'57,9''. Расстояние по прямой от предыдущей стоянки– 16,4 км.
Начался наш путь с поймы Морды-яхи к месту зимней стоянки. Зимние каслания отличаются по графику от летних – это связано с погодой и коротким световым днем. Каждый день перекочевки мы живем по следующей схеме. Альбина или Александра начинают топить печку в 6 (затем – и в 5 утра), потом взрослые завтракают при свете керосинки, пока на улице темно. Завтрак состоит из чая, хлеба, масла, сахара и тюленьего жира (по сути это даже не столько завтрак, сколько чаепитие). Дальше сразу в нарты убираются постельные принадлежности и другие вещи, чум полностью снимается, делается кораль. Костя в это время уходит, чтобы собрать стадо и подогнать его к чуму. Пока мы не доехали до оставленной на одной из весенних стоянок сябу (нарты с деревянными полами от чума), наша половина чума использует найденные доски и полосы пенопласта (строительный мусор от промышленных объектов), а хозяева чума на своей половине – старые полы, отданные родственниками-рыбаками.
Утром 19 октября градусник показал -18, днем температура держалась на отметке -15.
Следующее чаепитие происходит уже под открытым небом, после которого ерколаварят (ловят быков для упряжек). Из-за длительных пауз между перекочевками в первое время ездовые быки с трудом заходили в кораль, да и мы сами без практики допускали ошибки.
На юг мы каслаем в таком порядке: первым едет Костя вместе с Семеном на нарте, за ним аргиш Александры; Аля с аргишем и Александр на упряжке гонят стадо сзади. Подгонять оленей помогает пес Серяу. Нарты выдвинулись в путь в час дня. Несколько наших нарт еще в конце августа были оставлены на берегу Морды-яхи. Подъехав, Костя прицепил их к своей нарте, и мы перевалили ключевую на нашем маршруте реку - на этот раз по льду.
За сентябрь на пойме олени набрали вес и стали сильными. Осенью, когда выпадает снег, они могут бежать в течение всего каслания. После примерно трех часов пробега мы решили заночевать на берегу Ёря-яхи. Наши внимательные читатели вспомнят августовские фотографии этих мест.
Вот и ноябрь наступил, и пришло время рассказать про то, каким выдался в Ярсалинской тундре октябрь 2015 г. В октябре произошла настоящая смена сезонов, и наступила зима. С 10 по 18 октября в 6 км от нас на берегу Морды-яхи стояли рыбацкие балки. В них поселилась «бригада» из Марра-Сале (об этом стойбище на берегу Карского моря можно прочесть здесь: Стойбище Марра-Сале), приехавшая на осеннюю рыбалку. Лед на реке уже достаточно крепкий, чтобы ездить на снегоходе.
Несколько раз наши новые соседи заезжали в гости. Такие вечера сопровождались просмотром кино. С появлением генераторов и разного рода проигрывателей в тундре важное место занимает поиск новых фильмов. Кочевники обмениваются просмотренными картинами между собой, скачивают кино у работников железнодорожных разъездов и т. д.
Мы взяли с собой значительный запас кинофильмов. У членов нашей тундровой семьи индивидуальные пристрастия: Костя обычно просит поставить боевик, Альбина – что-нибудь «семейное», дети – конечно, мультики. Когда включается генератор, самый младший, Пэдава, призывает включить «ульку» (мультик) или «куно» (кино). Из разномастного списка наших фильмов особенной популярностью пользуются два: «Красный лед» и «Быстрый бегун». Первый фильм снят по книге хантыйского писателя Е. Айпина о Казымском восстании хантов на заре советской власти. Второй – одна история из традиционной жизни эскимосов, снятая самими эскимосами, поэтому показывающая многие бытовые нюансы, что особенно интересно нашим хозяевам. Когда к нам в чум приезжают гости, хозяева сразу «заказывают» просмотр этих фильмов.
Маррасалинцы у нас в гостях:
Наш аргиш на фоне рыбацкого балка на берегу Морды-яхи:
В эти дни температура в среднем опускается от -7 до -13. Дрова на этой стоянке далеко, приходится ездить за кустами тальника на оленях.
(нажмите "Читать полностью")
Здесь мы расскажем о том, как начинался наш октябрь. С первых чисел октября пошли заморозки. Снег слегка припорошил землю, озера и узкие протоки покрылись льдом – картина для нас, привыкших к зиме в европейской России, весьма непривычная. Там, как правило, сначала выпадает снег, а крупные реки замерзают позднее. Теперь же мы наблюдали обратную картину: водоемы подо льдом - в то время как тундра, лишь слегка припорошенная снегом, выглядит как бескрайнее бурое пространство.
4 октября река Морды-яха «остановилась», лодки больше не могут пройти среди льдин, рыбу тоже ловить невозможно, поэтому наша семья забила оленя на мясо. Надо сказать, что форс-мажорная ситуация конца сентября не позволила семье создать запас соленой рыбы на зиму (на рыбалку просто не было времени) – остается надеяться на родственников, стоящих на Юрибее, которые активно рыбачили перед наступлением зимы и смогут с нами поделиться уловом.
Дальше Костя ждал, когда лед окрепнет, чтобы за несколько протяженных касланий добраться до места, где был оставлен снегоход. Днем температура опускалась до -7, ночью – до -12. Ночью в чуме в пологе температура также держалась ниже ноля. Из красивого: каждый вечер наблюдали северное сияние (харп), и общались о природе этого явления. Все начали готовиться к зиме. Альбина шила ягушку (паны), Александра сшила тобаки для себя, Александра и Семена – на очереди Пэдава. Большая часть нашей меховой зимней одежды лежит в нартах в 40 с лишним км к юго-востоку. Это 3 длинных зимних каслания, которые должны занять ориентировочно 10 дней.
Костя в этот период каждый день отправлялся проверять оленей, которые паслись в 5-6 км от чума. Средний его дневной маршрут составлял 20 и более км. Александр периодически ходил вместе с ним. А еще он сплел традиционный ненецкий аркан (тынзя') - такие арканы в современной тундре используются преимущественно в зимнее время.
(нажмите "Читать полностью")
Продолжаем публикацию наших дневников. После мероприятий в Салехарде и Яр-Сале мы задержались в ожидании вертолета, поэтому в наш чум попали только 14-го сентября. Мы благодарны всем, кто помог нам на этот вертолет попасть, потому что известно много случаев, когда люди месяцами не могут добраться до удаленно стоящих чумов.
В вертолете. В центре кадра (в черно-красной куртке) проводник – Игорь Павлович Слепушкин. Его отец когда-то приехал из Сочи на практику как зоотехник и решил стать оленеводом: завел своих оленей, женился на ненке, выучил ненецкий язык. Павел Слепушкин был очень уважаем в среде оленеводов и навсегда остался тундровой легендой.
11 чумов 1-ой бригады МОП «Ярсалинское» из окна вертолета.
Итак, 14 сентября 2015 г. мы оказались на нашей 39-ой стоянке с начала кочевья. Координаты: N 70º17'29,2'' E 067º37'58,1''. Наш чум стоял в 2,5 км от места последней переправы, на берегу реки. В пойме с ягельными пастбищами трудно найти сухое место для жилища. К тому моменту как мы прилетели, чум стоял на одном месте уже две недели.
(нажмите "Читать полностью")
Сегодня мы публикуем еще одну летнюю видеозарисовку. Это не праздник, не событие, не что-то экстраординарное - а просто кусочки дня в тундре, среди оленеводов, где такие моменты - часть повседневной жизни. Тем это видео и интересно!
Выпас стада оленей летом, в комариный сезон. О времени года можно догадаться не только по одежде оленеводов, но и по шкурам оленей, не до конца вылинявшим. К зиме шкуры снова станут равномерными по окрасу и плотности. Оленеводы окуривают стадо с разных сторон, чтобы отогнать комаров и оводов. Оленевод-частник Константин Сэротэтто кратко рассказывает об особенностях выпаса оленей и дежурства.
Потрясающие виды Ярсалинской тундры - много ветра, неба, оленей и травы!
Какое-то время назад в одном из постов на нашем сайте мы рассказывали о маркировке на ушках оленят, которые оленеводы делали в августе: http://yamalexpedition.ru/ru/blog-ru/155-leto-leto
"(В это время) оленеводы делают метки на ушах телят, рожденных в этом году и уже немного подросших (ненецк. – сую). У оленей каждой ненецкой семьи есть свои знаки отличия: метки на ушах и шкуре. Пастухи, "стоящие за стадом" (дежурные), увидев своего теленка, арканят его и очень быстро и ловко «режут» ему ушки.
В некоторых научных текстах нам приходилось читать, что особое, даже исключительное внимание к таким меткам среди всех оленеводов присуще саами. Ненцы Ямала, сколько мы убедились, в этом нисколько не уступают саами – все соседи знают свои метки, эти знаки регистрируются официально, без них частники даже не могут сдать осенью мясо на забойных пунктах. Существует единая, понятная тундровикам, система обозначения таких меток".
В этом коротком видео как раз показано выполнение метки на ушках олененка.
19 августа 2015 г. мы прибыли на нашу 37-ю стоянку с начала пути: N 70º15'41,1'' E 067º47'31,3''. Расстояние по прямой – 3,5 км. Второй раз касали одним чумом. Костя ехал первым и выбирал дорогу, ведя Олин аргиш. Оля вела аргиш мамы, Александра – свой, Саша, как обычно, ехал на упряжке, а Аля на легковой нарте гнала стадо.
Мы встали на месте, где зимой жила другая семья. Определить это можно было не только по наличию старого кострища, но и по культурному слою мусора, оставленного предыдущей семьей. Мы сложили весь хлам в кучу и сожгли. Проблема загрязнения в тундре связана не только с работой промышленников, но и с привычками отдельных семей оленеводов. За последние 20 лет в тундре появилось много материалов, требующих специальной утилизации, таких как стекло, пластик, фольга и т. д. Каждая семья по-своему решает проблему с использованными памперсами, банками, фантиками от конфет и другим мусором.
Грустный пример жизни «в гармонии с природой». Это малая толика собранного нами мусора, оставшегося на стоянке оленевода-частника.
(нажмите "Читать полностью")
Продолжаем публиковать августовский дневник. Просто отметить для себя сейчас: в эти дни у нас тут непростые события происходят, мы расскажем обо всем попозже. А пока - еще немного сурового тундрового лета.
Итак, 10 августа мы прибыли на 35-ю стоянку с начала кочевки: N 70º14'37,8'' E 067º58'14,7''. Расстояние по прямой – 6,1 км. Если последние каслания (33-я и 34-я стоянки) были в северо-западном направлении, то теперь наши четыре чума повернули на восток, где скоро Костя и Аля Сэротэтто со стадом отделятся от соседей. В дальнейшем Костя и Ярик Худи, следуя многолетним маршрутом Саволи Подовича, обойдут с севера Ленгаз и повернут на юг, где планируют по воде перевалить Мордыяху и зимовать в районе железнодорожной станции Хралов. Владимир Худи отделит свое стадо до переправы, чтобы провести зиму на левом берегу Мордыяхи, южнее Бованенково. В 2,8 км к юго-востоку от 35-й стоянки будет сооружен кораль, где мы отделим своих оленей.
Александр со шкурой песца:
Рыба вялится:
Нажмите "Читать далее"
Всем привет! Мы уже довольно долго не публиковали наши дневниковые записи в связи с отъездом в Салехард и другими событиями. Между тем очень хочется поделиться с читателями некоторыми впечатлениями и хронологией событий в августе 2015 г.
1 августа 2015 г. мы прибыли на 33-ю стоянку с начала кочевья: N 70º12'28,6'' E 067º53'21,3''. Расстояние по прямой от предыдущей стоянки – 3,9 км. Во время этой перекочевки переваливали Ёря-яху – реку узкую, но глубокую, с высоким обрывистым берегом. Напомним, ненцы стараются переправляться в местах с пологими берегами, чтобы длинные аргиши могли свободно заходить в воду и выходить из нее. Однако на этот раз такой способ оказался невозможным. Мужчины выбрали для переправы наиболее широкое место (около 8 м), а место захода в воду пришлось «доработать» лопатами. Владимир спускал аргиши к воде, перебрасывал веревку через реку Ярику, а тот тянул ее, чтобы олени переплыли на другой берег.
Пока аргиши шли на место стоянки, несколько мужчин сразу уехали на упряжках к устью Ёря-яхи - туда, где она впадает в Юмбадыяху. Там они поставили сети и буквально за пару часов наловили рыбы на четыре чума. Среди рыб впервые была красная – горбуша. Интересно, что многие ненцы, привыкшие к белой рыбе (муксуну, щекуру и другим сиговым) к горбуше относятся с предубеждением и с иронией говорят о "луца" (русских в широком смысле этого слова), которые особенно ее интересуются. Некоторые наши соседи всерьез уверены, что и икра у нее невкусная. Такое отношение объясняют тем, что горбуша появилась здесь сравнительно недавно. Друзья-гидрологи в Бованенково рассказали нам, что горбушу в этих местах начали разводить еще при Н. С. Хрущеве, но ненцы утверждают, что эта рыба появилась в уловах только в сер. 2000-х гг. Тогда горбушу (а именно самок этого вида) путали с гольцом, которого тундровики не очень любят. Сейчас отношение изменилось, но далеко не у всех. Один из соседей рассказал вот что: за косяками горбуши, идущими в Мордыяху на нерест с моря, поднимаются и тюлени, а за ними, в свою очередь, и белые медведи.
На этой стоянке наша семья забила двух оленей на одежду. Теперь мяса и рыбы много. Рядом с чумом вырыли холодильник. Часть рыбы и мяса вялим, делаем юрик (юкколу).
Переправа через Ёря-яху, 01.08.2015 г.
(нажмите "Читать полностью")
Наш Хасавако пошел в первый класс. Еще 21 августа он улетел на школьном вертолете в поселок, а мы сразу начали скучать по этому любознательному и веселому парню. Смотрите трибьют Хасавако!
15 июля 2015 г. мы прибыли на 30-ю стоянку с начала кочевья. Координаты: N 70º10'21,0'' E 068º09'27,8''. Расстояние по прямой от предыдущей стоянки – 4,9 км. На этой перекочевке наши аргиши пересекали газопровод Бованенково-Ухта, идущий под землей. Сверху линия газоровода выглядит как невысокая глинистая насыпь.
Две ветки газопровода Бованенково-Ухта:
Рядом с газопроводом находится заброшенный карьер, заросший травой, его координаты: N 70º11'16,9'', E 068º13'17,1''
Наша новая стоянка расположена в 8 км от рабочего поселка Ленгазспецстрой (Ленгаз или «нулевой километр» – отсюда идет газопровод Бованенково-Ухта). Тундровики, кочующие в этом районе, заказывают в Ленгазе свежий хлеб в столовой и делают покупки в местном магазине. Охранники на проходной сообщили, что в это лето оленеводы приезжали десять раз – посещения отмечены в журнале. Лишний раз мы убедились, что персонал вахтовых поселков в тундре не очень осведомлен о жизни местного населения – в частности в этом журнале мы не нашли ни одной правильно записанной ненецкой фамилии (фамилий этих, как наши читатели уже смогли убедиться, не очень много).
(нажмите "Читать полностью")
Привет вам, наши далекие друзья! На этот раз высылаем совсем немного фотографий. Много фотоматериала мы сможем прислать попозже из Салехарда - планируем оказаться там на несколько дней в начале сентября.
11 июля мы прибыли на 29-ю стоянку: N 70º09'26,8'' E 068º16'45,2''. Расстояние по прямой от предыдущей стоянки – 5 км. Во время этого каслания мы соединились еще с одним чумом, его хозяин – Владимир Худи. Быки Владимира уже некоторое время назад перемешались с нашим общим стадом. У новых соседей в последние годы оленей стало совсем немного, поэтому их чум долго стоял на одном месте. По той же причине во время перекочевок некоторые члены семьи идут пешком за аргишами, а сын Владимира, Алеша, передвигается на снегоходе.
4 чума нашего стойбища:
В 2 км к северо-востоку от 29-й стоянки находится священное место Ялепя суты ("Холм с тонкими лиственницами"). Этот объект ранее не фиксировался. Александр посетил его вместе с Сергеем Худи. Как и виденные ранее священные места ненцев, Ялепя суты представляет собой всхолмление, на вершине которого находится куча из рогов оленей, рядом с ней – плохо сохранившийся остов нарт. Историю почитания этого места нам рассказать не смогли, свежих следов его посещения мы не наблюдали, хотя с одной стороны заметна свежая тропинка.
Священное место Ялепя суты:
(нажмите "Читать полностью")
Вот и август наступил. Мы продолжаем кочевье. И прежде всего хотим поделиться с читателями красотой северного лета! Вот так, например, выглядела наша 27-я стоянка:
Координаты 27-й стоянки: N 70º06'45,9'' E 068º27'17,5'' Расстояние, пройденное по прямой от предыдущей стоянки – ок. 3,1 км.
Цветы багульника:
Аргиши среди пушицы:
(нажмите "Читать полностью")
После нескольких месяцев в экспедиции бок о бок с семьей оленеводов-ненцев, мы решили, что пора нашим читателям и самим немного окунуться в ненецкую языковую среду. Представляем вам новую рубрику "Знакомимся с ненецким" и ее автора Светлану Яндо. Светлана филолог, преподаватель родного языка и литературы, главный переводчик на ненецкий язык в проекте экспедиции. Ненецкая версия этого сайта - ее рук дело!
Сегодня мы знакомимся с несколькими отличительными особенностями ненецкого языка:
Ненецкий язык (ненэця’ вада, ненэй вада, хасава’ вада) относится к северной группе самодийской ветви уральской языковой семьи. Делится на два диалекта: тундровый и лесной, которые в свою очередь имеют различные говоры.
По грамматическому строю язык относится к агглютинативно-суффиксальным. То есть, при образовании нового слова к его основе присоединяются суффиксы.
Например: в слове ханакохонана’’ (нашими нарточками, санками) находим 3 суффикса:
Также в ненецком языке имеется ряд особенностей:
- Отличие звукового состава
в ненецком алфавите 36 букв: а, б, в, г, д, е, ё, ж, з,и, й, к, л, м, н, ӈ, о, п, р, с, т,у, ф, х, ц, ч, ш, щ, ъ, ы, ь, э, ю, я, ’’ (глухой гортанный смычный), ’ (звонкий гортанный смычный).
Наряду со звуками а, б, г, к, л, м, н, о, п, р, с, т, у, ы, близкими к звукам русского языка, в ненецком имеются отличающиеся по произношению от русских согласные в, х, д; звуки ӈ (заднеязычное н) , ’’(глухой гортанный смычный),’ (звонкий гортанный смычный) являются свойственными ненецкому языку. Звуки ж, ч, ш, щ, ф встречаются только в заимствованных из русского словах .
- Отсутствие грамматического рода
Пыда то. – «Он пришел» и «Она пришла»
- Наличие трех чисел: единственного, двойственного, множественного
Мань хаядм’ – Я ушел;
Мани’ хаяни’ – Мы (вдвоем) ушли;
Маня’’ хаява’’ – Мы (нас много) ушли.
- Наличие лично-притяжательных форм
Нисяв – мой отец; нисяр – твой отец, нисяда – его отец
- Отсутствие предлогов и наличие послелогов
хан’ ниня – на нарте, стол’ мюня – в столе, яха’ тяхана - за рекой
- Твердый порядок слов в предложении
Сказуемое стоит на последнем месте, определение помещается перед определяемым словом
Петя яха’ варан’ хая. – Петя к берегу реки пошел.
Мы уже наблюдали некоторые «летние» работы (выделка шкур, изготовление нарт и хореев), а теперь Мянгча, племянник Кости, вслед за соседом Яриком занялся плетением традиционного кожаного аркана-тынзяна. Александра решила зафиксировать этот процесс как можно более подробно. Смотрите небольшой ролик. Он фиксирует не весь процесс создания тынзаня, поэтому будет продолжение.
Первоначально шкура с оленя отмачивается в воде, для того, чтобы легче было убрать мех; затем от края к центру по спирали с нее нарезается тонкая (чуть более 1 см) полоса кожи. Для одно аркана необходима полоса длиной ок. 80 махов (мах – т. е. разведенные в стороны руки – обычная мера длины в тундре).
Мокрая кожа натягивается для сушки на нарты, в нашем случае кожа сохла одну ночь. Высохшая кожа размягчается и выравнивается на металлическом кольце, а затем подравнивается до ширины чуть менее 1 см. Наш фильм и кропотливая работа Мянгчи пока заканчивается на этой стадии, в дальнейшем полоса кожи будет сложена вчетверо, переплетена и оснащена пластиковым (или традиционным – роговым) сармиком, особым блоком. В итоге получится кожаный аркан, стоимость которого на внутреннем ненецком рынке сейчас – 15 тыс. руб. (более качественный, «выставочный» традиционный аркан для соревнований стоит до 20 тыс.).
Мянгча делает аркан:
Аля с Мянгчей делают заготовку для плетения тынзяна:
(нажмите "Читать полностью")
Вернулись мы к нашей оленеводческой семьей после поездки на Карское море и Бованенково 25 июня 2015 года. За наше отсутствие объединенные семьи со стадами каслали два раза, и мы их застали, таким образом, уже на 24-ой стоянке, находившейся примерно в 11 км от места переправы через Мордыяху. Координаты 24-й стоянки: N 70º02'09,0'' E 068º36'11,0''. Расстояние, пройденное по прямой от 22-й стоянки в два каслания – ок. 9,5 км.
Именно в этот момент мы впервые по-настоящему ощутили, что такое неняӈг иры (ненецк. "комариный месяц") в тундре. В этот период поведение оленей меняется – одолеваемые кровососами, животные сбиваются в одно стадо и, как правило, кружат на месте неподалеку от чумов. Мужчины теперь дежурят не парами, а поодиночке и пешком.
Наше стадо в «неняӈг иры» (комариный месяц):
(нажмите "Читать полностью")
Пока не подоспели свежие новости, завершим рассказ про нашу поездку к Карскому морю.
Как вы помните, в прошлой заметке мы рассказали про жителей поселения Марра-Сале и их быт. После насыщенного времени в стойбище пора было уже и двигаться дальше. Мы планировали уехать ориентировочно 22-го июня, но, как это часто бывает на Ямале, в дело вмешалась погода. Задул сильный западный ветер, который пригнал льды к берегу и сделал выход в море невозможным – мы снова попали в «ледовый плен». Сразу же сообщили об этом на "большую землю" - за нашими странствиями следят и волнуются.
Прибрежные льдины, закрывшие нам выход из Марра-Сале:
Александра на берегу Карского моря:
Берег Карского моря у Марра-Сале:
(нажмите "Читать полностью)"
21 июня в 5 утра мы добрались до одного из четырех маррасалинских чумов – чума Хадко Худи – самое пожилого и авторитетного жителя Марра-Сале. Для Пупты и Хануты это практически родной чум – их детство и юность прошли бок о бок с семьями этого стойбища. Не задавая лишних вопросов, нас сразу напоили чаем. Нашу одежду повесили сушиться - а нас уложили спать.
Координаты чума Хадко: N 69º44'46,0'' E 066º50'00,9''
В настоящее время Марра-Сале – это 4 чума, стоящих в небольшом отдалении друг от друга на холмах, разделенных оврагами. Это территория брошенной после распада СССР военной части, находящаяся между стойбищем и морем и расположенная в 3,5 км к югу метеорологическая станции «Маррасаля».
Стойбище Марра-Сале:
Чум Хадко Худи:
Жители стойбища Марра-Сале, численностью 26 человек, административно относятся к Панаевской тундре (центр – с. Панаевск Ямальского района). Однако у нас сложилось впечатление, что мы находимся среди так называемых «неучтенных» граждан нашей страны, о жизни которых мало кому известно. У местных семей нет квартир в поселке, в среднем они выезжают в поселок раз в год (не считая детей, учащихся в Панаевской школе-интернате), вертолеты прилетают к ним только забрать или привезти школьников, да еще во время очередных выборов в Госдуму или президенты.
(нажмите "Читать полностью")
Вечером 19 июня мы находились на базе гидрологов, приютивших нас в Бованенково: N 70º22'12,1'' E 068º26'08,6''. Отсюда мы на лодке отправились в Марра-Сале – стойбище рыбаков на западном побережье Ямала. Для этого нам над было дойти до устья реки Мордыяхи, выйти в Карское море и повернуть на юг. Нашей первой остановкой стал чум наших проводников Пупты и Хануты на одной из проток в низовьях Мордыяхи, где они живут с родителями. Расстояние по прямой от базы гидрологов до этого чума 35 км, но по извилистой Мордыяхе мы прошли более 60 км. В нижнем течении эта река заметно расширяется – если наши тундровики со своими аргишами переваливали реку шириной около 70 м, то здесь она разливается более чем на 300 м.
Александра в лодке. На заднем плане – Пупта:
Пупта. У братьев разделение обязанностей – за все время мы ни разу не видели, чтобы старший управлял лодкой.
Ханута за штурвалом:
(нажмите "Читать полностью")
Начинаем публикацию отчетов о поездке в низовья реки Мордыяхи и далее с этого предисловия.
Эта поездка была организована по инициативе и при поддержке Ямальского районного общественного движения коренных малочисленных народов Севера «Ямал», за что мы очень ему благодарны. В наши планы входило посещение промышленного поселка Бованенково, священного места Парнэ-сале, устья реки Мордыяхи и рыбацкого поселка Морра-сале. Эти территории и ранее обследовались нашими коллегами, в том числе на предмет взаимодействия тундровиков с вахтовиками. В данном случае особенно важно, что нашими проводниками стали молодые рыбаки-ненцы, Пупта и Ханута – братья хозяйки нашего чума Альбины, уроженцы Морра-сале, всю жизнь проживающие в этом районе, знающие тонкости местных социально-экономических моделей.
Первоначально мы планировали ехать в начале июля, но братья, узнав по устной «тундровой почте» о том, что наши чумы перешли Мордыяху, немедленно приехали на лодке к месту переправы. Оказалось, что в их графике образовался перерыв, поэтому они и предложили отправиться в путь именно сейчас.
Костя и Альбина спокойно «отпустили» нас, объяснив, что распределят нарты из аргиша Александры и ездовую нарту Александра по своим караванам. Таким образом, утром 16 июня пока наше стойбище готовилось каслать, мы собрали вещи в дорогу, запаковали нашу нарту юхуна (напоминаем, в ней перевозятся постельные принадлежности и вещи «первой необходимости», находящиеся в чуме во время стоянок) и отправились в дорогу. Обращаем внимание на список гостинцев, ожидаемый нашими тундровиками из поселка – в первую очередь, свежий хлеб, бензин и табак, и, по возможности, немного конфет и свежих овощей.
Если до этого мы передвигались почти исключительно на оленях, то теперь мы сменили средство передвижения. Братья приехали за нами на моторной лодке; по прямой расстояние от места нашей переправы до района Бованенково – около 40 км, в то время как по Мордыяхе нам предстояло пройти около 150 км. К сожалению, с утра задул сильный ветер и река по настоящему «штормила», поэтому мы не стали доставать наши камеры, рассчитывая заснять окружающий ландшафт на обратной дороге. Мы убедились, что в среднем и нижнем течении Мордыяха – широкая река с множеством изгибов.
Нашей первой остановкой стала стала заброшенная фактория Нерута в устье реки Неруты-яхи, правого притока Мордыяхи (мы видели ее издалека во время стоянки на берегу озера «Восьмерка»). Координаты: N 69º51'32,7'' E 068º52'43,2''. Сейчас фактория представляет собой груду ржавого строительного мусора, достойного декораций какого-нибудь триллера или антиутопии.
Факторию построили в 1990-е и проработала она всего два года. Тундровики покупали здесь продукты, заказывали в пекарне хлеб, сдавали рога, панты, рыбу и мясо. Как объяснил нам потом житель ближайшего чума, закрытие связано с некачественными балкАми (жилыми и рабочими помещениями в виде вагончиков) и другим оборудованием.
(нажмите "Читать полностью"):
14 июня 2015 года мы прибыли на 21-ю стоянку с начала пути. Как обычно, тщательно фиксируем записываем координаты: N 69º57'02,5'' E 068º52'08,9'' Расстояние, пройденное по прямой – 6,5 км.
С начала июня Хасавако сам ведет упряжку:
Сергею, сыну Ярика и Майи, 13 лет. Все время он вел свой аргиш; но в этот раз заявил, что ему надоело и поехал на упряжке «диких» быков. Так называют плохо обученных, быстро бегущих оленей.
Алин аргиш:
(нажмите "Читать полностью")
С утра 9 июня 2015 года пошел сильный дождь, поэтому каслание, намечавшееся на этот день, отложилась. Дети с утра смотрят мультфильмы на планшете.
В этот день во время ерколава (отбора ездовых быков для дежурных пастухов) мы первый раз видим объединенное стадо всех наших трех чумов. Напомним, ранее быки были отделены от важенок и телят. Общее количество оленей сейчас – более 1300 голов, зрелище, действительно впечатляющее. Перед ерколавой пригнанным оленям дают отдохнуть, а мужчины развлекаются метанием аркана на дальность против ветра. На фото – Мянгча, за ним наблюдает маленький Игорек:
Олени и телята наших трех чумов:
(нажмите "Читать полностью")
Продолжаем наши заметки про июнь 2015 года. Итак, 7 июня днем Костя Худи забил оленя (мы традиционно говорим «забил», но напоминаем, что ненцы оленя душат для того, чтобы сохранить кровь животного). Все жители нашего стойбища айбарили, т. е. ели сырое мясо – по обычаю, хозяин, забивающий оленя, приглашает соседей. Мужчины уже сделали традицией курение после айбара подаренных нами сигар, а Александра устроила с женщинами (они айбарят строго после мужчин) небольшое родительское собрание, чтобы выяснить ряд вопросов, касающихся «расписания» занятий нашего детского сада.
Ярик с сигарой:
Еще один любитель сигар – Костя; наш хозяин в руках держит популярный на Ямале аркан финского производства (ненцы называют его лассо). Это капроновый шнур в пластиковой оболочке, оленеводы дооснащают его пластмассовым или роговым блоком-сармиком (волчком) и считают более удобным в теплое время года, чем традиционный кожаный тынзян.
«Старый», «дедушка», «бугор» – Савали Подович Худи:
Итак, лето наступило уже по календарю! В солнечную погоду занятия нашей кочевой группы детского сада были перенесены на улицу:
Но солнечная погода длилась недолго. 2 июня, пока мы спали (т. е. днем при нашем ночном образе жизни), прошел сильный ливень. Ветром чуть не унесло чум, и Альбина с Костей вовремя вскочили, чтобы обложить чум нартами со всех сторон и закрепить дополнительными веревками.
4 июня 2015 года мы прибыли на нашу 17 стоянку с начала кочевки. N 69º48'49,2'' E 069º12'59,0''. Расстояние, пройденное по прямой – 4,6 км. В эту перекочевку мы поменяли режим. Оленей пригнали утром, поэтому и собираться начали днем.
На этой стоянке оставили еще три нарты, заменив их на привезенные Алей. Одна из оставшихся нарт – сябу – так называемая «поганая нарта». В сябу перевозят доски пола, хунеры (циновки для постели), женские обувь и белье в отдельной сумке или мешке, т. е. все, что «касается» ног женщины. Обычно на этой нарте «едут» еще печка, чайники, кастрюли. Все эти предметы металлические, поэтому они «безопасно» могут ехать в сябу – считается, что металл «нейтрализует» сямэй (именно поэтому в современной ненецкой культуре женщинам можно перешагивать, например, через кабель от генератора, а по представлениям некоторых дам, такой новый в тундре материал как пенопласт обладает такими же защитными свойствами, как и металл).
У ненцев существует целый комплекс запретов, связанных с представлениями о «нечистоте/опасности», связанной с женщинами (ненецк. сямэй) (особенно во время менструации). Женщинам нельзя перешагивать и наступать на предметы, связанные с оленеводством (веревки, хореи и пр.), мужские и детские вещи; нельзя пересекать невидимую линию, идущую от очага к задней части чума, и обходить чум. Под нарту сябу запрещают залезать детям, и только через упряжь этой нарты можно переступать женщинам.
Нарта сябу, оставленная до осени:
(Нажмите на "Читать полностью")
27.05-29.05.2015 - наша 15-я стоянка с начала кочевья. В прошлой дневниковой записи мы расстались на переправе через Лимбя-яху. После переправы женщины их трех чумов устроили стирку. В тундре для этого дожидаются теплого солнечного дня, одежду замачивают в небольшой луже и/или баке (как в нашем случае). На фото - помощники Семенко и Пэдава во время стирки:
В эти дни мы часто едим гусей. Мужчины бьют их на пролете, пока птицы не сели на гнезда. Сезон охоты у ненцев краток – бить гнездующих гусей, высиживающих яйца, нельзя. «Это грех!» – говорят сами охотники. В этот момент разделенное на три части стадо начинает перемешиваться, так как олени разбегаются по тундре в поисках свежей зелени. У нас закончились дрова, запасенные еще на зимних стоянках и хозяева топят «пюнгом» (карликовой березой). Честно сказать, в средней полосе никто не назвал бы эти мгновенно сгорающие прутики дровами, но они действительно - главное топливо в голой тундре.
30.05.2015 мы прибываем на 16-ю стоянку. Координаты: N 69º46'40,1'' E 069º16'35,2''. Расстояние, пройденное по прямой – 2,8 км (на самом деле, по прямой, конечно, никто оленей не ведет, но мы замеряем расстояние между точками. Реально пройденное расстояние, разумеется, больше). Снова каслали ночью.
Днем Альбина с Сашей Терёхиной нарезали одну нарту хлеба (170 буханок), потому что он начал покрываться плесенью. Именно весной тундровики обычно сушат хлеб на лето и осень. Жители соседских двух чумов также занялись сушкой хлеба, пока позволяла погода и время. Как это происходит? Женщины режут хлеб на четыре или три ломтя вдоль буханки и раскладывают их на специальные сетки, развешенные между нартами.
Наши сетки лежали в оставленных на лето нартах, поэтому поначалу мы с Алей раскладывали хлеб «чумиком»:
19 мая была наша 12-я стоянка с начала пути. Координаты: N 69º41'16,7'' E 069º21'51,8''. Расстояние, пройденное по прямой – 6 км. Теперь мы делаем небольшие броски – по 5–7 км за одну перекочевку. Полностью перестроились на новый ритм жизни: ночью каслаем, потом спим до обеда. В среднем, прикаслав, ставим чум и пьем чай в 4–6 утра, потом спать.
На этой стоянке айбарили – забивали оленя и ели сырое мясо. Заметим, что с момента нашего приезда, с начала апреля, это второй олень.
На фотографии мужчины нашего стойбища:
22 мая - прибыли на 13-ю стоянку. Координаты: N 69º43'26,3'' E 069º23'15,7'' Расстояние, пройденное по прямой – около 4 км.
Из-за резкого потепления начали открываться речки. Во время этого перехода мы пересекали две узенькие и неглубокие речки – Ӈэва-яху и Ябто-Лимбя-яху. Встали на берегу Лимбя-яхи. На этой стоянке наш Мянгча добыл первых двух гусей и куропаток.
24 мая - 14-я стоянка. Координаты: N 69º44'29,0'' E 069º19'50,9'' Расстояние, пройденное по прямой – около 3 км.
Во время этого каслания должны были переправиться через Лимбя-яху. Это первая из широких рек на нашем пути. Следующей будет Морды-яха (около 15 июня планируем через нее переправиться). Дойдя по склонам, где остался снег, до нужного изгиба реки, решили поставить чумы, потому что вода в реке оказалась слишком высокой.
Комментарий от Худи Сергея Хасовича, вице-президента Ассоциации "Ямал-потомкам!":
Олени в это время максимально слабы,так кормовая база всю весну была скудненькая и упитанность сильно упала.Если осенью не привили от овода - это еще минус. Важенки кормят телят и тоже исхудали. И в это время нужно каслать, из-за слабости оленей расстояние касланий уменьшается. Еще на упитанность очень влияет то, что растут панты и все здоровье оленя сконцентрировано на росте рогов. Пока зелени мало, олени (быки, важенки без телят,бычки и сырэча) уходят в погоне за первыми ростками пушичы (растение), которое олени обожают.
25 мая мы докаслали до нашей 15й стоянки с момента выхода на кочевье. Координаты: N 69º45'25,1'' E 069º18'42,4''. Расстояние, пройденное по прямой – около 2 км.
В этот день все-таки решили перевалить через реку. Собираться начали даже позже, чем обычно. Все немного волновались, мы – особенно. Переправа – зрелище не для слабонервных. В месте перехода Лимбя-яха показалась нам шириной метров 20, глубиной – около 1,5 м. Интересно, что по течению есть и более мелкие участки, но для наших оленеводов большую роль в выборе места переправы играет рельеф берега – напоминаем, что по относительно пологим склонам должны спуститься и подняться аргиши - караваны из 6–7 нарт.
Подготовка к переправе началась еще в стойбище, когда хозяйки с особой тщательностью упаковали нарты. Когда аргиш спускался к реке, ведущий его человек садился в резиновую лодку, в которой на веслах сидел Ярослав, и на веревке буквально тащил караван нарт и оленей в воду. Важно, чтобы олени аккуратно проплыли заданное расстояние, не запутавшись и не перевернув нарты. Сами нарты плывут по воде. Их груз практически не промок.
(нажмите на ссылку "Читать полостью"):
12 мая мы прибыли на 11-ю стоянку с момента начала каслания. Координаты стоянки в этот день: N 69º38'05,8'' E 069º23'49,0'' Расстояние, пройденное по прямой – около 10 км. В этот день снова каслали. Соседи в это время года обычно кочуют ночью. Теперь мы тоже перестраиваемся на такой график. С конца апреля на Ямале светло круглые сутки. Во время каслания первым идет аргиш Костя' нися (Саволи). Он прокладывает путь для остальных аргишей и выбирает место для новой стоянки.
В этот раз мы встали на Пирця-яра-яхе и пробыли здесь до 19-го мая. Жители всех трех чумов распаковывали летние нарты (они были оставлены тут осенью) и наоборот – оставляли зимние вещи в зимних, более тяжелых, нартах до будущей осени. Все наши экспедиционные новые (и поэтому тяжелые) нарты мы загрузили и оставили. До последнего момента тянули с тем, чтобы расстаться со снегоходом, но и его решили «законсервировать» здесь. Кроме того, все семьи оставили теплые меховые покрышки для чумов, «переодев» их в брезент и дорнит. На фото ниже разбираем уже «брезентовый» чум:
Примерно, с 15 мая начали появляться первые телята. В это же время полетели первые гуси, от чего мужчины очень оживились и достали ружья (мы не будем конкретизировать, кто из них проявляет в этом большее усердие – думаем, не стоит объяснять почему в тундре мало кто имеет не только права и зарегистрированные снегоходы, но и зарегистрированные ружья и охотничьи билеты).
Относительно длительная стоянка дала возможность заниматься с детьми. Наш детский сад пополнился четырьмя детьми. Дети стали и играть все вместе: на фото Хасавако, Семенка, Пэдава и Надя (дочка Ярослава).
// пост публикует группа поддержки на большой земле
За этот период произошли важные изменения в нашей жизни. Под угрозой смешения оленей со стадами других частников Костя принял решения уже сейчас (обычно это делается чуть позже) объединиться с еще двумя семьями. Мы писали об этом ранее.
Семьи, с которыми мы объединились, это семьи оленеводов-частников Худи, живущие двумя чумами. Принято называть их стойбище по имени самого старшего человека и главы семей – Худи Саволи Подовича (или Костя' нися – папа Кости). В одном чуме живет Саволи с женой и семья его сына – Кости. Во втором чуме – Ярослав Худи с семьей (муж дочери Саволи). Костя и Ярослав почти ровесники нашим Косте с Альбиной. У них маленькие дети, вошедшие в нашу кочевую группу детского сада.
Мы соединили стада. Начался отел, самое «горячее» время в году, поэтому мужчины теперь постоянно дежурят в стаде, сменяя друг друга.
В этом году весна началась очень рано. В прошлом году в середине мая Костя с Алей стояли еще южнее Юрибея, который мы перевалили в 20-х числах апреля, было много снега и температура воздуха ниже нуля (по словам оленеводов, переодевшихся в сапоги, год назад в это время они еще носили меховые кисы). В этот раз снег начал быстро таять, появились большие проталины. Стало понятно, что Морды-яху (самую широкую реку на нашем пути, протекающую в районе Бованенковского газового месторождения) мы не успеем пересечь по льду, как сначала планировали. Теперь можно двигаться неспешно, не подгоняя лишний раз рожающих важенок.
11 мая была 10-я стоянка с момента начала нашего путешествия. Координаты стоянки: N 69º34'32,4'' E 069º35'37,7'' Расстояние, пройденное по прямой – около 5 км. В тот день мы прикаслали на стойбище к нашим новым соседям, и с тех пор держимся вместе.
Альбина разбирает летние нарты:
//этот пост публикует наша группа поддержки на большой земле
Мы уже шестой день стоим на одном месте. Идут дожди, и двигаться дальше неудобно. Начали рождаться первые телята у олених. На вопрос, кочуют ли с оленятками, ответим сразу - да, кочуют, просто идут намного медленнее обычного.
Саша продолжает вести занятия в кочевом детском саду. Сейчас под ее учительской опекой семь малышей-дошкольников и двое школьников. Из семей, с которыми объединилась на лето для совместного выпаса стад семья Сэротэтто, в группу добавилось четверо детей.
//этот пост публикует наша группа поддержки на большой земле, поскольку Интернет-связь у нас по-прежнему затруднена.
Мы торопимся на север, пока реки не оттаяли окончательно. Иногда кочуем два дня подряд. Каждый день примерно по 13-14 км. Идем очень медленно, потому что олени проваливаются по такому снегу.
Александра ведет аргиш (ненецк. мюд) из 6 нарт (кроме первой – женской), а Саша позди всех гнал стадо на снегоходе. В Сашиной женской нарте уже несколько кочевок едет Семенка. Снегоход затем оставили.
Из новостей самая важная вот какая: наша семья объединилась еще с двумя семьями, стада смешали для облегчения выпаса, и теперь на стоянках мы будем стоять тремя чумами. Один раз уже каслали все вместе. Планируем в таком составе остаться на все лето. В тех двух семьях тоже есть дети, но пока мы еще не успели провести совместных занятий в детском саду. Сейчас занимаемся тем, что разбираем нарты: зимние вещи и тяжелые нарты оставим стоять, в тундре они никуда не денутся.
Всем привет! У нас не получается пока часто выходить на связь и настроить хороший интернет, потому что много работы и времени ни на что не хватает. Когда ты едешь ненадолго, то являешься туристом/исследователем/другом...в общем – гостем. Если ты при этом находишься в бригаде, то за счет большого количества людей даже у самих работников остается свободное время. Сейчас мы живем в семье оленеводов-частников, где взрослых людей (вместе с нами) 4 человека (в последние два дня нас пятеро, так как приехал сын Радика Мянгча, он будет кочевать с нами), а значит, работы очень много.
После того как мы расстались со старшим поколением, постепенно установился определенный ритм перекочевок и стоянок. Теперь мы живем на отдельной стороне чума.
Света с Радиком дали нам с собой половые доски, Аля с Маманькой поделились хунерами – циновками для постелей. (для продолжения нажмите на "Читать полностью)"
Мы поздравляем всех с праздником! В этот день мы стоим на месте, каслать будем завтра. Сегодня погода испортилась. Пришел туман и похолодание. Весной обычно приучают новых ездовых оленей. Пока они бегают не запряженные, к шее им подвешивают раздвоенные палки – лонгали.
Они помогают во время загона их в кораль. Когда этих оленей запрягают в аргиш (не в упряжку, а к грузовым нартам), лонгали снимают. Сегодня, несмотря на то, что не каслали, сделали кораль, чтобы обучать этих новых быков (ненецк. лонгалитна).
Мы продолжаем каслать. Торопимся на север. 30 апреля, 3 мая, 5 мая - все эти дни были перекочевки, и завтра предстоит еще одна. Наконец запахло весной: уже три дня температура воздуха держится на уровне нуля градусов. Снег мокрый и липкий.
Делимся несколькими апрельскими фотографиями.
Маленький тундровик Хасавако Сэротетто - большой помощник родителям во всех делах:
Пэдавако Сэротетто с финским арканом:
Маманька (мама хозяина нашего чума Кости) перебирает припасы в нарте с продуктами (наши тундровики ее называют "сундуком"):
(нажмите ссылку "Читать полностью")
1 2 Ctrl →