Вечером 19 июня мы находились на базе гидрологов, приютивших нас в Бованенково: N 70º22'12,1'' E 068º26'08,6''. Отсюда мы на лодке отправились в Марра-Сале – стойбище рыбаков на западном побережье Ямала. Для этого нам над было дойти до устья реки Мордыяхи, выйти в Карское море и повернуть на юг. Нашей первой остановкой стал чум наших проводников Пупты и Хануты на одной из проток в низовьях Мордыяхи, где они живут с родителями. Расстояние по прямой от базы гидрологов до этого чума 35 км, но по извилистой Мордыяхе мы прошли более 60 км. В нижнем течении эта река заметно расширяется – если наши тундровики со своими аргишами переваливали реку шириной около 70 м, то здесь она разливается более чем на 300 м.

Александра в лодке. На заднем плане – Пупта:

Пупта. У братьев разделение обязанностей – за все время мы ни разу не видели, чтобы старший управлял лодкой.

Ханута за штурвалом:

(нажмите "Читать полностью")

Чум Пупты и Хануты, координаты: N 70º15'49,6'' E 067º33'20,6''. Братья с семьей ранее проживали на стойбище Марра-Сале (ненецк. – «песчаный мыс»; на разных картах существуют различия в написании названия этого места: Моррасале/Маррасаля/Марра-Сале), но в последние годы они перебрались на Мордыяху, «заняв» выгодный, очевидно, для себя плацдарм: с одной стороны, поближе к Бованенково, с другой – неподалеку от Карского моря, где ловится такая дорогая рыба, как омуль.

Чум на протоке. Александра и Софья, мама братьев и нашей Альбины:

20 июня 2015 г. с утра по протоке мы спустились к Мордыяхе и добрались до ее устья, где нас интересовали два пункта, расположенные на левом берегу реки – заброшенная фактория Мордыяха и священное место Парнэ-Сале. 

Фактория Мордыяха функционировала с 1937 г. и была закрыта в конце 1980-х гг. Попытки ее восстановить в 1990-е гг. успеха не имели. Местное население закупало здесь продукты, сдавало мясо, рыбу, рога и панты. Координаты фактории: N 70º15'49,6'' E 067º33'20,6''.

Вид с фактории на Парнэ-Сале:

В 700 м к западу от фактории находится Парнэ-Сале – одно из самых известных священных мест ненцев Ямала. На Парнэ-Сале («Чертов/ведьмин мыс») исследователи последний раз были сравнительно давно, в нач. XX в., в то время как практика его посещения ненцами сохраняется до сих пор. Священное место Парнэ-Сале представляет собой холм высотой в северной части около 6 м, находящийся на высоком, более 30 м, берегу Карского моря. На его вершине в северной части – небольшое скопление костей и деревянных палок. Координаты Панрэ-Сале: N 70º15'49,6'' E 067º33'20,6''.

Берег у Парнэ-Сале:

Вид с Парнэ-Сале на запад. На переднем плане место могилы, на заднем – крест:

Вид с севера на Парнэ-Сале:

Крест к западу от Парнэ-Сале:

Карские берега повсеместно оползают, и в настоящий момент на вершине Парнэ-Сале можно наблюдать совершенно иную ситуацию, чем лет 50 тому назад. Привычная для священных мест куча из оленьих черепов обрушилась вниз и была восстановлена в меньшем объеме на новом месте, которое и сейчас находится буквально в нескольких метрах от края; можно не сомневаться, что и в будущем новая куча сползет в море.

Историю почитания Парнэ-Сале наши проводники не смогли рассказать (как и остальные опрошенные нами за время поездки ненцы), тем не менее, братья посетили это священное место, исполнив уже привычные для нас ритуалы, но в своей редакции – если тундровики-оленеводы мажут деревянные палки и носы нарт кровью оленя или бульоном из оленьего сердца, то наши рыбаки специально взяли с собой для этого обычное сливочное масло. Посетовав, что у нас отсутствует водка для подношения, Пупта и Ханута рассказали, что достаточно часто бывают на Парнэ-Сале перед выходом в море. По словам тундровиков, сюда часто приходит и чуть не считает священное место «своим» уже упоминавшийся нами Василий Токолевич (Медко) Сэротэтто, который в летнее время доходит со своим стадом до устья Мордыяхи.

Панораму культовых объектов устья Мордыяхи дополняет могила, находящаяся в 150 м западнее священного места и отделенная от него оврагом. По словам наших информантов, здесь похоронен человек, который стрелял по священному месту, после чего неожиданно умер. Еще дальше, приблизительно в 300 м к западу – православный крест, поставленный здесь в недавнее время. Приблизительно в 1,2 км к юго-востоку от Парнэ-Сале находится местность «Золотой крест» – как объясняют, здесь когда-то стоял крест «ну, не золотой, конечно, а позолоченный наверно» и посещать эту территорию «нельзя».

Отметим, что вся эта информация носит достаточно сбивчивый характер, и мы не сомневаемся, что другие люди расскажут те же самые истории и локализуют объекты на местности (кроме самого священного места) несколько иначе. Что касается фиксации священных мест, то, к сожалению, мы не имеем возможности выполнять обычные процедуры, применяемые, в частности, в археологии – детальная графическая и фотофиксация такого рода объектов, посещаемых вместе с ненцами представляется нам попросту неуместной и неэтичной. Более того, не сомневаемся, начни мы снимать планы, или ходить там, где ходить «нельзя», едва ли нам сделали бы замечание, но в будущем в тундре никто не взялся бы нас сопровождать на священные местам.

Наш опыт посещения ненецких святилищ убеждает, что их поиск и фиксацию с целью дальнейшей постановки на охрану оптимальнее всего производить в весеннее время, пока еще по тундре можно спокойно передвигаться на снегоходе. Интересно, что женщинам посещать священные места нельзя, но можно спрашивать о них, находиться в относительной близости, смотреть фотографии и видео святилища.

После Парнэ-Сале мы вышли в Карское море, куда западный ветер, дувший в последние дни, нагнал льды, именно поэтому наши проводники решили двигаться к Марра-Сале несколько иначе, чем обычно.

Карское море по дороге на Марра-Сале:

Традиционно рыбаки идут мористее, но мы вынуждены были сильнее прижаться к берегу, где льда было меньше, однако здесь нас преследовали мели. В этом месте под водой намыта песчаная коса, и даже на расстоянии до 1,5–2 км от берега мелко настолько, что и на нашей лодке мы вынуждены были не только поднимать мотор, но вылезать и толкать наше судно.

Мелководье к югу от Парнэ-Сале. Ханута толкает лодку:

В какой-то момент Пупта объявил, что так продолжаться больше не может, и больше часа мы сидели в море на мелководье, ожидая прилива, который около 18.00 позволил наконец двигаться дальше.

В 40 км южнее устья Мордыяхи льдин стало больше, и мы впервые увидели тюленей. По словам братьев, они никогда не наблюдали их в таком количестве. Нерпы (и небольшое число морских зайцев) лежали на льдинах и плавали между ними; всего нам встретилось несколько сотен этих животных.

На фото ниже - Нерпа. В море (кстати, как и на знакомом нам Ладожском озере) сфотографировать выплывшую нерпу трудно – увидев объектив фотоаппарата, тюлень быстро ныряет:

Нерпы на льду:

Маленькое отступление: едва ли не самый распространенный предмет для шуток и разговоров на этом побережье Ямала – встречи с белыми медведями. Надо сказать, что мишки – здесь вполне обычные гости. Если обобщить слова всех наших информантов, то они чаще всего появляются в августе и бродят не только по побережью, но могут заходить и достаточно далеко в тундру, в том числе и к чумам, хотя человека они (по словам ненцев) опасаются.

За убийство белого медведя по российскому законодательству ответственность наступает едва ли не уголовная (мы не проверяли, желающие легко могут сами это узнать), но, естественно, их стреляют. Любой ненец в этом районе ел медвежатину, а охотники, убившие не одного медведя – нередкая история. Стреляют их, в первую очередь, не ради мяса – даже в Бованенково, как утверждают рыбаки, шкуру можно продать за 150–200 тыс. руб, и рыночные цены оказываются сильнее любых запретов и санкций. Ненцы прояснили для нас еще один вопрос – самый теплый мех, вопреки уверениям некоторых наших друзей с «земли», все-таки не у белого медведя, а у северного оленя. Забегая вперед скажем, что ни на воде, ни на суше мы медведей не встретили, хотя, не сомневаемся, если нам удастся вернуться в эти места в конце лета, такая возможность нам предоставится.

Ближе к вечеру, мы на себе в первый (и не в последний раз) в ходе этой поездки испытали, что значит «ледовый плен». Наша лодка двигалась на небольшом удалении от берега – как-раз в зоне, куда прибило льдины, и нашим проводникам стоило больших усилений находить проходы между ними. Наконец, Пупта и Хантуа объявили, что дальше проход закрыт возвращаться обратно, за 15 км до цели абсурдно, поэтому надо оставить лодку на берегу, а оставшееся расстояние пройти пешком. После короткого привала мы двинулись в путь.

Лодка оставленная нами на берегу в 15 км от стойбища Марра-Сале:

Привал перед пешим походом. Пупта варит чай:

Привал на берегу. Александр и Пупта:

15 км – это действительно не очень далеко, но наш путь растянулся часов на 5. Сначала мы увязали по колено в глинистом грунте на пляжах, затем были бесконечные подъемы и спуски уже наверху, на коренном берегу; несколько раз путь нам преграждали речки, которые мы переходили вброд.

Перекур по дороге к Марра-Сале. Александра, Пупта и Ханута:

Александра и Пупта переходят реку вброд:

Кстати, через последнюю, уже перед самым Марра-Сале, мы перебрались с комфортом только благодаря Пупте, который в 4 утра скинув с себя всю одежду (температура была, наверно, чуть выше 0) перешел на другую сторону и пригнал нам лодку, которой пользуются жители стойбища.